Считается, что пословица «Кому война, а кому мать родна» появилась лишь в начале XX века. Утверждение достаточно спорное. Во-первых, на войне наживались во все времена. Во-вторых, схожие по смыслу крылатые выражения имеются во многих странах мира. Впрочем, речь не о пословице, а о том, как в тяжёлые годы борьбы нашего народа с фашизмом, кто-то вкусно ел, носил хорошую одежду и сколачивал огромные капиталы.

Народное хозяйство Советского Союза не всегда справлялось с обеспечением населения желаемыми продуктами и товарами народного потребления. Что-то всегда приходилось «доставать» или покупать «из-под прилавка». Соответственно система теневого, а проще – «чёрного», рынка начала формироваться задолго до 22 июня 1941 г. Начало же войны ситуацию резко обострило. Часть сельскохозяйственных угодий оказалась в зоне оккупации, много продовольственных ресурсов требовала армия, а большая часть предприятий переключилась на выпуск военной продукции. Сложившийся дефицит частично восполняли жители села, имеющие подсобное хозяйство и торгующие на колхозных рынках. Однако основная масса необходимых населению товаров реализовывалась спекулянтами. И главным средством обогащения была еда. Чтобы накормить себя и детей, оставшиеся в тылу граждане готовы были отдавать не только деньги, но и любые ценные вещи. На еду обменивали золото, драгоценности, произведения искусства, антиквариат. Подобный «бизнес» процветал, к примеру, в блокадном Ленинграде. И пока большинство граждан умирало с голоду, кто-то не только хорошо питался, но и копил золотишко. В целом же по стране, по данным ЦСУ СССР (Центральное статистическое управление) в 1943 г. 87 % покупок на колхозных рынках оплачивалась с выручки от продажи имеющихся вещей. Практиковался и натуральный обмен. К слову сказать, деньги тогда сильно обеспечились и настоящей «валютой» стали введённые ещё 18 июля 1941 г. продуктовые карточки. На них можно было приобрести ограниченное количество продуктов, но зато по государственным ценам, которые были в 6-10 раз ниже, чем у спекулянтов.

Откуда же «дельцы» брали дефицитные товары? Догадаться несложно – воровали. Схем было несколько. Самой просто являлось воровство при снабжении. «Золотым дном» были поставки продуктов в учреждения НКВД (лагеря заключённых и военнопленных), в действующую армию, в госпитали, в детские дома и даже в блокадный Ленинград. Руководство и ответственные за поставку лица, разумеется, являлись только частью цепочки. «Излишки» передавались доверенным лицам, которые в свою очередь занимались реализацией товара. Часто у подобных групп были покровители из верхушки органов внутренних дел, высшего местного партийного руководства или бандитов. Нередко дефицитные товары отгружались несуществующим организациям по поддельным накладным. Подделывали, кстати, не только накладные, но и продовольственные карточки. Хотя с карточками чаще проводились другие манипуляции. В такой схеме обычно были задействованы либо работники домоуправлений, либо сотрудники карточных бюро. Махинации с домуправами можно считать достаточно мелкими. Они просто выписывали справки о проживании в домах «мёртвых душ». А вот в карточных бюро «делались» настоящие деньги. Эти «работники» не уничтожали, а запускали в повторный оборот уже реализованные комплекты карточек. Дальше действовать можно было двумя путями: либо на карточки получался товар по госцене, а затем реализовывался по рыночной, либо продавались сами карточки. При этом цена карточки доходила до 600 руб., при средней зарплате 403 руб. (1943 г.).

Естественно, работали и совсем простенькие схемы: подмена дорогих продуктов дешёвыми аналогами или банальные недовесы. Распространены были и случаи мошенничества, когда под видом крупы людям продавались кульки с песком, поверх которого было насыпано немного реального продукта. Граждане, работающие на предприятиях пищевой промышленности или общепита, шли на хищения не от хорошей жизни, а ради выживания себя и членов семей. И размеры «выручки» в этом случае были мизерными. Настоящими деньгами ворочали те, кто имел доступ к распределению дорогостоящих продуктов. К примеру, Михаил Исаев, служивший в годы войны начальников отдела снабжения Росглавхлеба, вместе с подельниками сумел «заработать» около 1,2 млн советских рублей. И это только по тем эпизодам, которые следствие сумело выявить и доказать. Схема была наипростейшая. Находясь в сговоре с руководством соответствующих трестов и хлебокомбинатов Исаев просто отправлял им 90 % товара от заявленного по накладным. Остальное продавалось на чёрном рынке. Списывалось же всё на потери при транспортировке. Кстати, на «потерях» Исаев тоже умудрялся зарабатывать. «Крышей» снабженца являлись крупные криминальные авторитеты, которым «бизнесмен» сливал данные о передвижении продовольственных конвоев и номера вагонов поездов с нужными товарами. Ну а в случае успешного грабежа Исаев получал свою долю.

На деятельность сотрудника Росглавхлеба органы обратили внимание в конце 1944 г. Следствие шло больше 4 лет. В 1947 г. Исаева и нескольких подельников арестовали, а в 1949 г. приговорили к заключению на сроки от 10 до 25 лет с конфискацией. Им повезло, поскольку 26 мая 1947 г. в СССР была отменена смертная казнь. Крупных спекулянтов, чьи следователи работали более расторопно, успели расстрелять. Впрочем, наказана была лишь малая часть из тех, кто наживался на народном горе. Это были либо мелкие сошки, либо настоящие бандиты, либо те, кто наворовал слишком много. Удивляться тут нечему. Работа чёрного рынка даже в смутные времена невозможна без высокого покровительства со стороны администрации и высоких чинов в органах внутренних дел. Как следствие, выявленные факты хищений зачастую скрывались, а если уголовные дела и заводились, то их быстро прекращались под самыми разными предлогами. К примеру, когда в карточном бюро Якутской АССР обнаружили недостачу 66365 продовольственных карточек, доказательная база о хищениях была собрана на 31 человека. К ответственности же были привлечены только семеро. Остальные уголовные дела были почему-то закрыты.